Вон Ричардс (Vaughn Richards) стал моряком в 1939 году, когда ему было 15 лет.  В 17 лет он записался на судно "Australind", отправлявшееся из Австралии в Великобританию по маршруту Тихий океан – Панамский канал – Атлантика с грузом цинкового концентрата и сухофруктов.  Это было старое моторное судно, и из-за частых поломок рейс проходил весьма медленно.  На 42-й день плавания путь британскому судну преградил немецкий рейдер «Комет».

Было около 3.30 утра. Меня только что разбудили, так как в 4.00 я должен был встать на вахту у руля.  Неожиданно мы услышали взрывы и поспешили на палубу.  Со стороны солнца мы увидели надвигающийся на нас японский корабль под названием «Ryuka Maru».  Первый снаряд упал перед носом нашего судна – это был приказ остановиться.  Когда наш радист начал посылать сигналы тревоги, как это предписывалось Британским Адмиралтейством, по нам открыли огонь.  Мы были настолько близко к нападавшим, что могли разглядеть на из судне фигуры артиллеристов.  Через десять минут наш корабль горел, спасательные шлюпки были разбиты.  Капитану, которому было всего 29 лет, осколком снесло полголовы.  Мы с товарищем поднялись на капитанский мостик, и второй помощник приказал нам убрать труп.  Мы спустили тело вниз, положили на стол на камбузе, накрыли голову рубашкой и ушли, заперев за собой дверь.

… Мы спустились дальше вниз, для того чтобы поднять тревогу среди остальных членов команды.  Тут-то и все и началось.  Я пошел будить четвертого инженера и попытался поднять его с койки… Он был уже мертв.  Третий инженер был ранен в спину, одна рука просто болталась на рваных сухожилиях.  Мы вынесли его на палубу… кровь хлестала из него со скоростью полгаллона в минуту.  Вскоре он умер.  Второй помощник, оставшийся на капитанском мостике, был тяжело ранен в ногу.  В конечном итоге, трое из команды были убиты, восемь ранены.

Второй помощник принял команду на себя.  Он приказал готовить наше орудие к бою…  Мы стали наводить орудие, но в этот момент еще один снаряд угодил в наш корабль… Теперь оставалось только спасаться каждому поодиночке: все шлюпки были разбиты или горели.  К нашему судну подошли немецкие шлюпки и забрали всех, включая раненых… Наше судно взорвали, и оно ушло под воду.  Это было 14 августа 1941 года.

На борту рейдера раненым оказали помощь, второй помощник вскоре выздоровел.   Честно говоря, кормили нас лучше, чем на нашем собственном судне…

Через неделю «Комет» захватил новую жертву – судно «Девон», на борту которого было довольно много индийских солдат с британскими офицерами во главе.  Все они вместе с командой были перевезены на борт «Комета», сам «Девон» был потоплен артиллерийский огнем.

Следующей жертвой «Комета» стало голландское судно «Копа Нопан», идущее с Явы в США с грузом резины и оловянной руды.  Две недели заняла перевозка припасов с захваченного судна на «Комет».  После этого немецкая призовая команда поднялась на его борт и повела трофей с индийскими солдатами на борту в Бордо.  На борту немецкого рейдера остались команда с «Australind», офицеры с «Девона» и несколько голландских офицеров с «Кота Напан».

«Комет» обогнул мыс Горн и повернул на Север.  Здесь он замаскировался под португальское судно «St Hom», и немецкая команда переоделась в штатское.  Вдоль берегов Португалии «Комет» шел под эскортом трех подводных лодок.  В проливе Ла-Манш «Комет» на протяжении четырех часов атаковали британские торпедные катера и самолеты.  Кроме того, он попал под обстрел береговых батарей.

Бомба упала справа по борту, и корабль взрывом почти подняло из воды.  Два дня перед приходом в порт Куксхафен продолжался ремонт.  В порту всех пленников погрузили на машины и развезли по лагерям Марлаг и Милаг Норд.

Ричардсу в это время было всего семнадцать лет.  По его воспоминаниям, жизнь в лагере, где временами содержалось до 4000 тысяч пленных моряков торгового флота, была вполне сносной.  Кормили неплохо, приходили посылки из Красного Креста.  Заключенные ставили пьесы, проводили соревнования по футболу и регби между английскими, шотландскими, ирландскими, австралийскими, новозеландскими и южноафриканскими командами.  В лагере были хорошие врачи, и среди них – чешский доктор Шпербер.  Много лет спустя из телепередачи Ричардс узнает, что доктор Шпербер погиб в Освенциме.

В марте 1943 года Ричардс оказался единственным австралийцем, попавшим в группу из 25 моряков, отобранных для обмена.

Через Бремен, Ганновер, Мюнхен и Альпы нас на поезде перевезли в Италию.  Нас сопровождали трое немецких охранников, которые просто не выносили самого вида итальянцев.  Нас усадили на места, с которых согнали итальянцев, честно заплативших за проезд.  Когда мы сошли с поезда, итальянцы забросали нас нам камнями и всякой дрянью… Через месяц нас посадили на итальянское госпитальное судно.  Обмен состоялся в Турции…

Освобожденные из плена моряки были привезены в Александрию.

Британский консул не сильно беспокоился о нашем благополучии или о том, что нам было нечего одеть.  Больше всего его заботило то, как бы поскорее отправить нас в море: на кораблях в Александрии страшно не хватало людей.  Выйдя из оффиса британского консула, я решил действовать по своему усмотрению.  Английские летчики позвали меня к себе на базу, со мной переговорил их офицер, после чего я остался у них на пять месяцев.  Меня одевали и кормили и, в общем, приняли как родного.   Я помогал, где мог.  Позднее я встретил в Александрии нескольких австралийцев, которые сказали, что у них на корабле не хватает моряков.  Так я решил трогаться в путь и нанялся на норвежский танкер, который дошел до Абадана, а затем, загрузившись авиационным топливом, до Мадагаскара.

Я остался в Абадане на три недели, а потом нанялся на британский танкер, отправлявшийся в Мельбурн.  Через тридцать дней я прибыл в Австралию.

Так австралийский моряк, больше двух лет числившийся пропавшим без вести, совершил свое кругосветное путешествие.

P. Adam-Smith. Prisoners of War from Gallipoli to Korea. 1992

Возврат к содержанию