«ОТКРЫТИЕ» И «БЛАГОНАМЕРЕННЫЙ» В АВСТРАЛИИ
В 1820 году в Австралии побывали русские корабли «Открытие» и «Благонамеренный», сделавшие остановку на долгом пути из Кронштадта в русские колонии в Северной Америке. Целью плавания был поиск морского пути из северной части Тихого океана в Атлантику.
«Открытие» и «Благонамеренный» вышли в море из Кронштадта 17 июля 1819 года вместе с судами-близнецами «Восток» и «Мирный», которым под командованием Ф.Ф. Беллинсгаузена и М.П. Лазарева предстояло совершить блистательное открытие Антарктики и навеки прославить себя и российский флот.
М.Н. Васильев Г.С. Шишмарев
Шлюп «Открытие» под командованием капитан-лейтенанта Михаила Николаевича Васильева (1770-1847) был спущен на воду в 1818 году на Охтинской судоверфи. Он имел водоизмещение 900 тонн, длина и ширина судна составляли 39.5м и 10м соответственно, на вооружении у него были 28 орудий, команда состояла из 63 человек. Транспорт «Благонамеренный» (бывшая «Свирь») под командованием лейтенанта Глеба Семеновича Шишмарева был меньшего размера (530 тонн, 36.5мх9м, 20 орудий). В его команда состояла из 71 человека.
После короткой стоянки в Рио-де-Жанейро корабли разделились: «Восток» и «Мирный» пошли на юг, а «Открытие» и «Благонамеренный» взяли курс на южную оконечность Африки, обойдя ее 5 января 1820 года. 28 февраля моряки «Благонамеренного» увидели берега Австралии. На борту корабля находился молодой лейтенант Алексей Петрович Лазарев – младший из трех братьев-мореплавателей. Его записки стали наиболее полным и содержательным описанием пребывания «Открытия» и «Благонамеренного» на пятом континенте.
Экспедиция носила в существенной мере исследовательский характер, который проявился еще до того, как корабли бросили якорь в Порт-Джексоне. Моряки провели комплекс гидрографических наблюдений, включающих регулярные замеры глубин и скоростей прибрежных течений. Сойдя на берег, русские моряки немедленно запросили у губернатора колоний Макуори отвести им место для постройки обсерватории, кузницы и ремонтной мастерской. Одновременно с этим моряки запросили и получили разрешение для натуралиста Федора Штейна, находившегося на «Благонамеренном», произвести ботанические и геологические исследования в горах к западу от Сиднея.
Многие русские офицеры из состава экспедиции приняли участие в научных исследованиях. Некоторые помогали астроному Павлу Тарханову, другие проявили интерес к прочим отраслям науки, с увлечением ассистируя врачу «Благонамеренного» Григорию Заозерскому, который занимался поисками ископаемой фауны. Ему сопуствовала удача: были найдены скелеты двух животных, принадлежавших к уже исчезнувшим видам. Эти скелеты позднее были доставлены в Россию и переданы в распоряжение Академии Наук вместе с большим количеством прочих предметов, представляющих этнографический и биологический интерес.
Губернатор Макуори по традиции был исключительно гостеприимен по отношению к русским морякам. Он несколько раз принимал их у себя, и сам дважды нанес им визиты. В своем дневнике он писал, что «был принят на борту обоих кораблей с явно подчеркнутым вниманием и уважением». Несмотря на солидный возраст (59 лет), он сам сопровождал мореплавателей в экскурсиях по Сиднею, Параматте и Виндзору.
«В Параматте, - вспоминал Ал.П. Лазарев, - встретила нас супруга губернатора, нарочно туда прежде нас отправившаяся… стараясь предупредить нас во всем, она под видом простых разговоров выведывала, какие кушанья наиболее любят русские, в какое время завтракают и т.п. и все… делалось в наше угождение». При отправлении шлюпов «Открытие» и «Благонамеренный» в дальнейшее плавание Э.Г. Макуори подарила офицерам варенье, фрукты и ликеры. После того, как М.Н. Васильев упомянул об интересе вдовствующей русской императрицы Марии Федоровны к ботаническим редкостям, Л. Макуори приготовил для нее «небольшой ящичек» с гербарием австралийской флоры. Презент этот был благополучно доставлен в Россию.
Дружелюбие по отношению к русским проявлял не только губернатор. Уже через десять дней после прибытия в Австралию количество получаемых моряками приглашений выросло до того, что они были вынуждены разделяться на группы из 3-4 человек, чтобы удовлетворить всех желающих. Необходимость принимать приглашения утомляла и в немалой степени мешала исполнению служебных обязанностей. «Обеды сии, - писал Ал. П. Лазарев, - при всей ласковости хозяев сделались для нас весьма утомительными и отрывали часто от должности». «Мы даже мало имели времени быть дома», - вторил ему Н.Д. Шишмарев.
Тем не менее, на борту каждого из русских кораблей постоянно находился, по меньшей мере, один офицер. Непрерывно пополнялись запасы пресной воды, древесины (и то, и другое отпускалось русским морякам, в отличие от моряков других стран, бесплатно!), шел ремонт рангоута, такелажа, моряки конопатили корпуса судов. Никто не забывал о том, что предстояло трудное и опасное плавание в арктические воды.
Среди научных результатов деятельности русских натуралистов, находившихся среди военных моряков, следует, прежде всего, отметить работы Федора Штейна – натуралиста и геолога, осуществившего экспедицию в Голубые горы, в организации которой большую помощь русским оказал Макуори. Вместе со Штейном в путь отправился Емельян Корнеев – талантливый художник. Штейн получил в свое распоряжение лошадей, провиант и проводников, его сопровождали комендант Параматты (пригород Сиднея, в котором находилась резиденция губернатора) У. Лоусон и шотландский ботаник Аллан Каннингхэм (1791-1839), который в прошлом во время своих исследований в Южной Америке получил помощь от русского консула в Бразилии Георга Лангсдорфа.
Полевые исследования Штейна включали в себя изучение рельефа, химических свойств воды рек и ручьев, горных пород и проявлений полезных ископаемых. Трудно описать и переоценить все значение пионерной деятельности Штейна, собравшего значительную коллекцию геологических образцов, растений и насекомых. Ему принадлежит честь составления одной из первых, вполне реалистичных схем гелогического развития района Голубых гор. Рисунки Корнеева, в свою очередь, могли дать возможность русскому обществу составить представление о природных условиях малоизученной части Нового Южного Уэльса. К сожалению, ему так и не удалось опубликовать свои работы, и они не сохранились.
Малоизвестным остается факт находки Штейном проявлений рудного и россыпного золота в Голубых горах. Теперь известно, что золото находили в Австралии и раньше, однако до первой золотой лихорадки оставалось еще 29 лет. По-видимому, Макуори узнал о находке Штейна, но, как и в других случаях, из политических соображений, известия об этом не получили распространения. Администрация колоний справедливо полагала, что в краях, где 40% населения составляли заключенные, известия о золоте могут вызвать беспорядки, и на протяжении нескольких десятилетий упорно скрывала все сведения о присутствии золота в недрах Австралии… В России работы Штейна также не получили должного признания. В те времена российская научная геология находилась под прессом цензуры, и работы, в той или иной степени посвященные вопросам эволюции Земли, практически не публиковались, как противоречащие религиозным постулатам.
Визит русских кораблей был несколько омрачен дезертирством нескольких моряков. По дошедшим до нашего времени документам можно предположить, что всего было 4-6 беглецов, среди них – барабанщик «Благонамеренного» П. Елизаров и матрос 1-й статьи с «Открытия» С. Юрьев, а также один унтер-офицер. Причина побега была, по мнению, М.Н. Васильева, довольно прозаическая – тоска по женской ласке. С помощью сиднейской полиции, по крайней мере, двое из беглецов – Елизаров и Юрьев – были пойманы, причем последний за «учинение преступления» был приговорен к наказанию кошками и «очищению гальюна».
26 (14) марта 1920 года русские корабли, обменявшись орудийными салютами с береговыми батареями, покинули Сидней. Им предстояло долгое плавание в северные воды Тихого океана.
G. Barrat. The Russians and Australia.
Vancouver, 1988
Е. Говор. На мысу Русских.
Сидней. Австралиада, 5, 1995
А.Я. Массов. Андреевский флаг под
южным крестом. С.-П. 1995